«Руал Амундсен», Александр Яковлев

Старший судостроитель Свэн Ульсен встречал мальчиков ласково, отвечал на сотни их вопросов, объяснял, для чего служит та или иная часть корабля, и разрешал им самим кое-что мастерить. Владелец верфи капитан Амундсен был доволен, что его мальчики с детства приучаются владеть пилой, топором, молотком, рубанком. Он не любил белоручек.

– Приучайтесь работать не только головой, но и руками, – говорил он им. – Ваш дед был рыбак, он не мог дать мне образования, но приучил меня работать не покладая рук. И я стал капитаном. Дети должны знать и уметь больше, чем их родители, иначе жизнь остановится.

Руал не хуже учителя мог сейчас объяснить, для чего служит та или иная часть судна, и всё-таки с жадностью слушал объяснения. Каждое судно было для него увлекательной сказкой. Ведь на этих судах смелые люди ходят в далёкие океаны бить китов, моржей, тюленей, ловить рыбу. Они не боятся ни штормов, ни бурь, ни морозов.

– А где же матросы? – наивно спросил учителя белокурый Фалькенберг.

– Вот они, матросы. – И, указав на трёх мужчин, кативших по узким мосткам большую бочку, Нордаль спросил удивлённо. – Разве ты не видел матросов раньше?

Мальчуган слегка покраснел.

– Я впервые в Тонсберге, – пробормотал он.

Руал живо повернулся к Фалькенбергу:

– Ты думаешь, матросы это какие-то богатыри?

Мальчик, не отвечая, смотрел на матросов; на них были засаленные рубахи с открытыми воротами, кожаные брюки и высокие неуклюжие сапоги. Обветренные, обожжённые морозами лица... Красные, усталые глаза...

– Разве это матросы?.. – разочарованно протянул Фалькенберг.

– Ну, конечно, матросы.

– Откуда они пришли... такие?

Матросы в это время выкатили бочку на каменную набережную, установили её рядом с другими бочками под деревянным навесом и пошли назад, к мосткам.

– Что разгружаете? – спросил у них Нордаль.

– Китовый жир, – сказал матрос, прикоснувшись рукой к фуражке.

– Далеко были?

– На Шпицбергене, – вежливо ответил матрос и побежал по мосткам навстречу толстенькому человечку, медленно сходившему с судна.

– Слышал? – обратился учитель к Фалькенбергу. – Этот корабль охотился на китов у Шпицбергена. А вот и сам капитан.

Толстенький бритый человечек мало чем отличался от матросов. Только его куртка была, пожалуй, немного чище да на рукаве желтела узкая золотая ленточка.

– А я думал... – пробормотал мальчуган.

Учитель наклонился к нему:

– Что ты думал?

Но тут вмешался Руал:

– Он думал, что капитан высокого роста, силач, а матросы – богатыри.

Учитель и мальчики рассмеялись.

– Нет, мой друг, – ласково сказал Нордаль, – матросы и капитаны не похожи на древних викингов, каких ты встречал в книжках. Теперь ты видишь – это самые обыкновенные люди.

Руал взял Фалькенберга под руку. Он понимал его разочарование. Он и сам ещё недавно представлял себе матросов и капитанов людьми особенными. Но это было ещё до того, как он познакомился с ними на отцовской верфи.

Громко перекликаясь, школьники шли по набережной. Всюду была суета: по мосткам ползли тачки с кипами тюленьих шкур, с грохотом катились тяжёлые бочки, обитые железными обручами. Гавань была полна волнующими запахами. Пахло смолой, солёным морем. Множество чаек с пронзительным криком пролетало меж мачтами кораблей, над набережной, над водой, покрытой маслянистыми пятнами. С моря шли маленькие волны, и ветер тихо гудел в реях, будто звал куда-то вдаль, на простор.

Руал, задумавшись, шёл позади товарищей. Он то и дело останавливался у каждого корабля и будто прилипал к нему глазами.

С набережной пошли в город.

– Позвольте мне остаться в порту, – попросил Руал учителя. – Я хочу посмотреть, как здесь работают.

– И я, и я хочу остаться! – раздалось несколько голосов.

Учитель переглянулся со своим помощником:

– Вы, может быть, останетесь с ними, Кнутсен? Мы пойдём в музей, а к полудню встретимся в главной школе.

Школьники разделились. Большинство ушло с Нордалем, а несколько мальчиков с Кнутсеном осталось на набережной, где стоял пароходик, на котором они приехали из Христиании.

Теперь уже нечего было торопиться, и мальчики подолгу разглядывали каждое судно, которое их занимало и казалось необыкновенным.

После ухода учителя Руал стал объяснять товарищам, как управляют судами, как охотятся в далёких северных морях. Он заметно гордился своими знаниями, рассказывал оживлённо, с задором. Было видно, что море для него – родная стихия.

И Кнутсен, с удовольствием слушая мальчика, спросил невольно:

– Ты кем же будешь, Руал, когда кончишь школу?

Руал посмотрел прямо в лицо Кнутсену и ответил решительно:

– Я буду моряком.

«Ты будешь доктором»