«Конек-Горбунок», Пётр Ершов

Пётр Павлович Ершов (1815—1869) родился в Сибири.

В детстве он слушал сказки сибирских крестьян, многие запомнил на всю жизнь и сам хорошо их рассказывал.

Ершов очень полюбил народные сказки. В них народ остроумно высмеивал своих врагов – царя, бояр, купцов, попов, осуждал зло и стоял за правду, справедливость, добро.

Ершов учился в Петербургском университете, когда он впервые прочитал замечательные сказки Пушкина. Они тогда только что появились.

И он тут же задумал написать своего «Конька-горбунка» – весёлую сказку о смелом Иванушке – крестьянском сыне, о глупом царе и о волшебном коньке-горбунке. Многое взял Ершов для «Конька-горбунка» из старинных народных сказок.

Сказка была напечатана в 1834 году. А. С. Пушкин прочитал и с большой похвалой отозвался о «Коньке-горбунке».

Окончив университет, Ершов вернулся из Петербурга в Сибирь, на свою родину, и там прожил всю жизнь. Много лет он был учителем гимназии города

Тобольска. Ершов горячо любил свой суровый край, изучал его и хорошо знал.

Кроме «Конька-горбунка», он написал ещё несколько произведений, но они сейчас уже забыты. А «Конек-горбунок», появившись больше ста лет назад, по-прежнему остается одной из любимых сказок нашего народа.

В. Гакина

ЧАСТЬ 1

• За горами, за лесами,
• За широкими морями,
• Против неба – на земле
• Жил старик в одном селе.
• У старинушки три сына:
• Старший умный был детина,
• Средний сын и так и сяк,
• Младший вовсе был дурак.
• Братья сеяли пшеницу
• Да возили в град-столицу:
• Знать, столица та была
• Недалече от села.
• Там пшеницу продавали,
• Деньги счётом принимали
• И с набитою сумой
• Возвращалися домой.

• В долгом времени аль вскоре
• Приключилося им горе:
• Кто-то в поле стал ходить
• И пшеницу шевелить.
• Мужички такой печали
• Отродяся не видали;
• Стали думать да гадать —
• Как бы вора соглядать;[1]
• Наконец себе смекнули,
• Чтоб стоять на карауле,
• Хлеб ночами поберечь,
• Злого вора подстеречь.

• Вот, как стало лишь смеркаться,
• Начал старший брат сбираться,
• Вынул вилы и топор
• И отправился в дозор.
• Ночь ненастная настала;
• На него боязнь напала,
• И со страхов наш мужик
• Закопался под сенник.
• Ночь проходит, день приходит;
• С сенника дозорный сходит
• И, облив себя водой,
• Стал стучаться под избой:
• «Эй вы, сонные тетери!
• Отпирайте брату двери,
• Под дождём я весь промок
• С головы до самых ног».
• Братья двери отворили,
• Караульщика впустили,
• Стали спрашивать его:
• Не видал ли он чего?
• Караульщик помолился
• Вправо, влево поклонился
• И, прокашлявшись, сказал:
• «Всю я ноченьку не спал;
• На моё ж притом несчастье,
• Было страшное ненастье:
• Дождь вот так ливмя и лил,
• Рубашонку всю смочил.
• Уж куда как было скучно!..
• Впрочем, всё благополучно».
• Похвалил его отец:
• «Ты, Данило, молодец!
• Ты вот, так сказать, примерно,
• Сослужил мне службу верно,
• То есть, будучи при всём,
• Не ударил в грязь лицом».

• Стало сызнова смеркаться,
• Средний брат пошёл сбираться;
• Взял и вилы и топор
• И отправился в дозор.
• Ночь холодная настала,
• Дрожь на малого напала,
• Зубы начали плясать;
• Он ударился бежать —
• И всю ночь ходил дозором
• У соседки под забором.
• Жутко было молодцу!
• Но вот утро. Он к крыльцу:
• «Эй вы, сони! Что вы спите!
• Брату двери отоприте;
• Ночью страшный был мороз —
• До животиков промёрз».

• Братья двери отворили,
• Караульщика впустили,
• Стали спрашивать его:
• Не видал ли он чего?
• Караульщик помолился,
• Вправо, влево поклонился
• И сквозь зубы отвечал:
• «Всю я ноченьку не спал,
• Да к моей судьбе несчастной
• Ночью холод был ужасный,
• До сердцов меня пробрал;
• Всю я ночку проскакал;
• Слишком было несподручно…
• Впрочем, всё благополучно».
• И ему сказал отец:
• «Ты, Гаврило, молодец!»

• Стало в третий раз смеркаться,
• Надо младшему сбираться;
• Он и усом не ведёт,
• На печи в углу поёт
• Изо всей дурацкой мочи:
• «Распрекрасные вы очи!»
• Братья ну ему пенять[2],
• Стали в поле погонять,
• Но, сколь долго ни кричали,
• Только голос потеряли;
• Он ни с места. Наконец
• Подошёл к нему отец,
• Говорит ему: «Послушай,
• Побега?й в дозор, Ванюша;
• Я куплю тебе лубков[3],
• Дам гороху и бобов».
• Тут Иван с печи слезает,
• Малахай[4] свой надевает,
• Хлеб за пазуху кладёт,
• Караул держать идёт.

• Ночь настала; месяц всходит;
• Поле всё Иван обходит,
• Озираючись кругом,
• И садится под кустом;
• Звёзды на небе считает
• Да краюшку уплетает.
• Вдруг о полночь конь заржал…
• Караульщик наш привстал,
• Посмотрел под рукавицу
• И увидел кобылицу.
• Кобылица та была
• Вся, как зимний снег, бела,
• Грива в землю, золотая,
• В мелки кольца завитая.
• «Эхе-хе! так вот какой
• Наш воришко!.. Но, постой,
• Я шутить ведь не умею,
• Разом сяду те на шею.
• Вишь, какая саранча!»
• И, минуту улуча,
• К кобылице подбегает,
• За волнистый хвост хватает
• И прыгну?л к ней на хребёт —
• Только задом наперёд.
• Кобылица молодая,
• Очью[5] бешено сверкая,
• Змеем голову свила
• И пустилась как стрела.
• Вьётся кру?гом над полями,
• Виснет пластью[6] надо рвами,
• Мчится скоком по горам,
• Ходит дыбом по лесам,
• Хочет силой аль обманом,
• Лишь бы справиться с Иваном;
• Но Иван и сам не прост —
• Крепко держится за хвост.

• Наконец она устала.
• «Ну, Иван, – ему сказала, —
• Коль умел ты усидеть,
• Так тебе мной и владеть.
• Дай мне место для покою
• Да ухаживай за мною,
• Сколько смыслишь. Да смотри:
• По три утренни зари
• Выпущай меня на волю
• Погулять по чисту полю.
• По исходе же трёх дней
• Двух рожу тебе коней —
• Да таких, каких поныне
• Не бывало и в помине;
• Да ещё рожу конька
• Ростом только в три вершка,
• На спине с двумя горбами
• Да с аршинными ушами.
• Двух коней, коль хошь, продай,
• Но конька не отдавай
• Ни за пояс, ни за шапку,
• Ни за чёрную, слышь, бабку.
• На земле и под землёй
• Он товарищ будет твой:
• Он зимой тебя согреет,
• Летом холодом обвеет;
• В голод хлебом угостит,
• В жажду мёдом напоит.
• Я же снова выйду в поле
• Силы пробовать на воле».

• «Ладно», – думает Иван
• И в пастуший балаган[7]
• Кобылицу загоняет,
• Дверь рогожей закрывает,
• И лишь только рассвело,
• Отправляется в село,
• Напевая громко песню
• «Ходил мо?лодец на Пресню».

• Вот он всходит на крыльцо,
• Вот хватает за кольцо,
• Что есть силы в дверь стучится,
• Чуть что кровля не валится,
• И кричит на весь базар,
• Словно сделался пожар.
• Братья с лавок поскакали,
• Заикаяся, вскричали:
• «Кто стучится сильно так?» —
• «Это я, Иван-дурак!»
• Братья двери отворили,
• Дурака в избу впустили
• И давай его ругать, —
• Как он смел их так пугать!

• А Иван наш, не снимая
• Ни лаптей, ни малахая,
• Отправляется на печь
• И ведёт оттуда речь
• Про ночное похожденье,
• Всем ушам на удивленье:
• «Всю я ноченьку не спал,
• Звёзды на небе считал;
• Месяц, ровно[8] , тоже све?тил, —
• Я порядком не приметил.
• Вдруг приходит дьявол сам,
• С бородою и с усам;
• Рожа словно как у кошки,
• А глаза-то – что те плошки!
• Вот и стал тот чёрт скакать
• И зерно хвостом сбивать.
• Я шутить ведь не умею —
• И вскочил ему на шею.
• Уж таскал же он, таскал,
• Чуть башки мне не сломал.
• Но и я ведь сам не промах,
• Слышь, держал его, как в жомах[9] .
• Бился, бился мой хитрец
• И взмолился наконец:
• «Не губи меня со света!
• Целый год тебе за это
• Обещаюсь смирно жить,
• Православных не мутить».
• Я, слышь, слов-то не померил,
• Да чертёнку и поверил».
• Тут рассказчик замолчал,
• Позевнул и задремал.
• Братья, сколько ни серчали,
• Не смогли – захохотали,
• Ухватившись под бока,
• Над рассказом дурака.
• Сам старик не смог сдержаться,
• Чтоб до слёз не посмеяться,
• Хоть смеяться – так оно
• Старикам уж и грешно.

• Много ль времени аль мало
• С этой ночи пробежало, —
• Я про это ничего
• Не слыхал ни от кого.
• Ну, да что нам в том за дело,
• Год ли, два ли пролетело, —
• Ведь за ними не бежать…
• Станем сказку продолжать.

• Ну-с, так вот что! Раз Данило
• (В праздник, помнится, то было),
• Натянувшись зельно пьян,
• Затащился в балаган.
• Что ж он видит? – Прекрасивых
• Двух коней золотогривых
• Да игрушечку-конька
• Ростом только в три вершка,
• На спине с двумя горбами
• Да с аршинными ушами.
• «Хм! теперь-то я узнал,
• Для чего здесь дурень спал!» —
• Говорит себе Данило…
• Чудо разом хмель посбило;
• Вот Данило в дом бежит
• И Гавриле говорит:
• «Посмотри, каких красивых
• Двух коней золотогривых
• Наш дурак себе достал:
• Ты и слыхом не слыхал».
• И Данило да Гаврило,
• Что в ногах их мочи было,
• По крапиве прямиком
• Так и дуют босиком.

• Спотыкнувшися три раза,
• Починивши оба глаза,
• Потирая здесь и там,
• Входят братья к двум коням.
• Кони ржали и храпели,
• Очи яхонтом горели;
• В мелки кольца завитой,
• Хвост струился золотой,
• И алмазные копыты
• Крупным жемчугом обиты.
• Любо-дорого смотреть!
• Лишь царю б на них сидеть.
• Братья так на них смотрели,
• Что чуть-чуть не окривели.
• «Где он это их достал? —
• Старший среднему сказал, —
• Но давно уж речь ведётся,
• Что лишь дурням клад даётся,
• Ты ж хоть лоб себе разбей,
• Так не выбьешь двух рублей.
• Ну, Гаврило, в ту седмицу[10]
• Отведём-ка их в столицу;
• Там боярам продадим,
• Деньги ровно поделим.
• А с деньжонками, сам знаешь,
• И попьёшь и погуляешь,
• Только хлопни по мешку.
• А благому дураку
• Не достанет ведь догадки,
• Где гостят его лошадки;
• Пусть их ищет там и сям.
• Ну, приятель, по рукам!»
• Братья разом согласились,
• Обнялись, перекрестились
• И вернулися домой,
• Говоря промеж собой
• Про коней, и про пирушку,
• И про чудную зверушку.

• Время катит чередом,
• Час за часом, день за днём, —
• И на первую седмицу
• Братья едут в град-столицу,
• Что б товар свой там продать
• И на пристани узнать,
• Не пришли ли с кораблями
• Немцы в город за холстами
• И нейдёт ли царь Салтан
• Басурманить христиан?
• Вот иконам помолились,
• У отца благословились,
• Взяли двух коней тайком
• И отправились тишком.

• Вечер к ночи пробирался;
• На ночлег Иван собрался;
• Вдоль по улице идёт,
• Ест краюшку да поёт.
• Вот он поля достигает,
• Руки в боки подпирает
• И с прискочкой, словно пан,
• Боком входит в балаган.

• Всё по-прежнему стояло,
• Но коней как не бывало;
• Лишь игрушка-горбунок
• У его вертелся ног,
• Хлопал с радости ушами
• Да приплясывал ногами.
• Как завоет тут Иван,
• Опершись о балаган:
• «Ой вы, кони буры-сивы,
• Добры кони златогривы!
• Я ль вас, други, не ласкал.
• Да какой вас чёрт украл?
• Чтоб пропасть ему, собаке!
• Чтоб издохнуть в буераке![11]
• Чтоб ему на том свету
• Провалиться на мосту!
• Ой вы, кони буры-сивы,
• Добры кони златогривы!»
• Тут конёк ему заржал.
• «Не тужи, Иван, – сказал, —
• Велика беда, не спорю;
• Но могу помочь я горю,
• Ты на чёрта не клепи[12]:
• Братья коников свели.
• Ну, да что болтать пустое,
• Будь, Иванушка, в покое.
• На меня скорей садись,
• Только знай себе держись;
• Я хоть росту небольшого,
• Да сменю коня другого:
• Как пущусь да побегу,
• Так и беса настигу[13]».

• Тут конёк пред ним ложится;
• На конька Иван садится,
• Уши в загреби[14] берёт,
• Что есть мочушки ревёт.
• Горбунок-конёк встряхнулся,
• Встал на лапки, встрепенулся,
• Хлопнул гривкой, захрапел
• И стрелою полетел;
• Только пыльными клубами
• Вихорь вился под ногами,
• И в два мига, коль не в миг,
• Наш Иван воров настиг.

• Братья, то есть, испугались,
• Зачесались и замялись.
• А Иван им стал кричать:
• «Стыдно, братья, воровать!
• Хоть Ивана вы умнее,
• Да Иван-то вас честнее:
• Он у вас коней не крал».
• Старший, корчась, тут сказал:
• «Дорогой наш брат Иваша!
• Что переться[15] – дело наше!
• Но возьми же ты в расчёт
• Некорыстный наш живот[16].
• Сколь пшеницы мы не сеем,
• Чуть насущный хлеб имеем.
• А коли неурожай,
• Так хоть в петлю полезай!
• Вот в такой большой печали
• Мы с Гаврилой толковали
• Всю намеднишнюю ночь —
• Чем бы горюшку помочь?
• Так и этак мы решили,
• Наконец вот так вершили,
• Чтоб продать твоих коньков
• Хоть за тысячу рублёв.
• А в спасибо, молвить к слову,
• Привезти тебе обнову —
• Красну шапку с позвонком
• Да сапожки с каблучком.
• Да к тому ж старик неможет[17],
• Работать уже не может,
• А ведь надо ж мыкать век, —
• Сам ты умный человек!» —
• «Ну, коль этак, так ступайте, —
• Говорит Иван, – продайте
• Златогривых два коня,
• Да возьмите ж и меня».
• Братья больно покосились,
• Да нельзя же! согласились.

• Стало на небе темнеть;
• Воздух начал холодеть;
• Вот, чтоб им не заблудиться,
• Решено остановиться.
• Под навесами ветвей
• Привязали всех коней,
• Принесли с естным[18] лукошко,
• Опохмелились немножко
• И пошли, что боже даст,
• Кто во что из них горазд.
• Вот Данило вдруг приметил,
• Что огонь вдали засветил.
• На Гаврилу он взглянул,
• Левым глазом подмигнул
• И, прикашлянув легонько,
• Указав огонь тихонько;
• Тут в затылке почесал,
• «Эх, как тёмно! – он сказал .-
• Хоть бы месяц этак в шутку
• К нам проглянул на минутку,
• Всё бы легче. А теперь,
• Право, хуже мы тетерь…
• Да постой-ка… Мне сдаётся,
• Что дымок там светлый вьётся…
• Видишь, эвон!.. Так и есть!..
• Вот бы курево[19] развесть!
• Чудо было б!.. А послушай,
• Побегай-ка, брат Ванюша.
• А, признаться, у меня
• Ни огнива, ни кремня».
• Сам же думает Данило:
• «Чтоб тебя там задавило!»
• А Гаврило говорит:
• «Кто-петь[20] знает, что горит!
• Коль станичники[21] пристали —
• Поминай его, как звали!»
• Всё пустяк для дурака,
• Он садится на конька,
• Бьёт в круты бока ногами,
• Теребит его руками,
• Изо всех горланит сил…
• Конь взвился, и след простыл.
• «Буди с нами крестна сила! —
• Закричал тогда Гаврило,
• Оградясь крестом святым. —
• Что за бес такой под ним!»

• Огонёк горит светлее,
• Горбунок бежит скорее.
• Вот уж он перед огнём.
• Светит поле словно днём;
• Чудный свет кругом струится,
• Но не греет, не дымится,
• Диву дался тут Иван:
• «Что, – сказал он, – за шайтан!
• Шапок с пять найдётся свету,
• А тепла и дыму нету;

• Эко чудо огонёк!»
• Говорит ему конёк:
• «Вот уж есть чему дивиться!
• Тут лежит перо Жар-птицы,
• Но для счастья своего
• Не бери себе его.
• Много, много непокою
• Принесёт оно с собою». —
• «Говори ты! как не так!» —
• Про себя ворчит дурак;
• И, подняв перо Жар-птицы,
• Завернул его в тряпицы,
• Тряпки в шапку положил
• И конька поворотил.
• Вот он к братьям приезжает
• И на спрос их отвечает:
• «Как туда я доскакал,
• Пень горелый увидал;
• Уж над ним я бился, бился,
• Так что чуть не надсадился;
• Раздувал его я с час,
• Нет ведь, чёрт возьми, угас!»
• Братья целу ночь не спали,
• Над Иваном хохотали;
• А Иван под воз присел,
• Вплоть до утра прохрапел.

• Тут коней они впрягали
• И в столицу приезжали,
• Становились в конный ряд,
• Супротив больших палат.
• В той столице был обычай:
• Коль не скажет городничий[22] —
• Ничего не покупать,
• Ничего не продавать.
• Вот обедня наступает;
• Городничий выезжает
• В туфлях, в шапке меховой,
• С сотней стражи городской.
• Рядом едет с ним глашатый,
• Длинноусый, бородатый;
• Он в злату трубу трубит,
• Громким голосом кричит:
• «Гости[23]! Лавки отпирайте,
• Покупайте, продавайте;
• А надсмотрщикам сидеть
• Подле лавок и смотреть,
• Чтобы не было содому
• Ни давёжа[24], ни погрому,
• И чтобы никой урод
• Не обманывал народ!»
• Гости лавки отпирают,
• Люд крещёный закликают:
• «Эй, честные господа,
• К нам пожалуйте сюда!
• Как у нас ли тары-бары,
• Всяки разные товары!»
• Покупалыцики идут,
• У гостей товар берут;
• Гости денежки считают
• Да надсмотрщикам мигают.

• Между тем градской отряд
• Приезжает в конный ряд;
• Смотрят – давка от народу,
• Нет ни выходу, ни входу;
• Так кишма вот и кишат,
• И смеются, и кричат.
• Городничий удивился,
• Что народ развеселился,
• И приказ отряду дал,
• Чтоб дорогу прочищал.
• «Эй вы, черти, босоноги!
• Прочь с дороги! Прочь с дороги!»
• Закричали усачи
• И ударили в бичи.
• Тут народ зашевелился,
• Шапки снял и расступился.

• Пред глазами конный ряд:
• Два коня в ряду стоят,
• Молодые, вороные,
• Вьются гривы золотые,
• В мелки кольца завитой,
• Хвост струится золотой…
• Наш старик, сколь ни был пылок,
• Долго тёр себе затылок.
• «Чуден, – молвил, – божий свет,
• Уж каких чудес в нём нет!»
• Весь отряд тут поклонился,
• Мудрой речи подивился.
• Городничий между тем
• Наказал престрого всем,
• Чтоб коней не покупали,
• Не зевали, не кричали;
• Что он едет ко двору
• Доложить о всём царю.
• И, оставив часть отряда,
• Он поехал для доклада.

• Приезжает во дворец,
• «Ты помилуй, царь-отец! —
• Городничий восклицает
• И всем телом упадает. —
• Не вели меня казнить,
• Прикажи мне говорить!»
• Царь изволил молвить: «Ладно,
• Говори, да только складно». —
• «Как умею, расскажу:
• Городничим я служу;
• Верой-правдой исправляю
• Эту должность…» – «Знаю, знаю!» —
• «Вот сегодня, взяв отряд,
• Я поехал в конный ряд.
• Приезжаю – тьма народу!
• Ну, ни выходу, ни входу.
• Что тут делать?.. Приказал
• Гнать народ, чтоб не мешал,
• Так и сталось, царь-надёжа!
• И поехал я, – и что же?..
• Предо мною конный ряд:
• Два коня в ряду стоят,
• Молодые, вороные,
• Вьются гривы золотые,
• В мелки кольца завитой,
• Хвост струится золотой,
• И алмазные копыты
• Крупным жемчугом обиты».

• Царь не мог тут усидеть.
• «Надо коней поглядеть, —
• Говорит он, – да не худо
• И завесть такое чудо.
• Гей, повозку мне!» И вот
• Уж повозка у ворот.
• Царь умылся, нарядился
• И на рынок покатился;
• За царём стрельцов[25] отряд.
• Вот он въехал в конный ряд.
• На колени все тут пали
• И «ура!» царю кричали.
• Царь раскланялся и вмиг
• Молодцом с повозки прыг…
• Глаз своих с коней не сводит,
• Справа, слева к ним заходит,
• Словом ласковым зовёт,
• По спине их тихо бьёт,
• Треплет шею им крутую,
• Гладит гриву золотую,
• И, довольно насмотрясь,
• Он спросил, оборотясь
• К окружавшим: «Эй, ребята!
• Чьи такие жеребята?
• Кто хозяин?» Тут Иван,
• Руки в боки, словно пан,
• Из-за братьев выступает
• И, надувшись, отвечает:
• «Эта пара, царь, моя,
• И хозяин – тоже я». —
• «Ну, я пару покупаю;
• Продаёшь ты?» – «Нет, меняю». —
• «Что в промен берёшь добра?» —
• «Два-пять шапок серебра» —
• «То есть это будет десять».
• Царь тотчас велел отвесить
• И, по милости своей,
• Дал в прибавок пять рублей.
• Царь-то был великодушный!

• Повели коней в конюшни
• Десять конюхов седых,
• Все в нашивках золотых,
• Все с цветными кушаками
• И с сафьянными бичами.
• Но дорогой, как на смех,
• Кони с ног их сбили всех,
• Все уздечки разорвали
• И к Ивану прибежали.
• Царь отправился назад,
• Говорит ему: «Ну, брат,
• Пара нашим не даётся;
• Делать нечего, придётся
• Во дворце тебе служить;
• Будешь в золоте ходить,
• В красно платье[26] наряжаться,
• Словно в масле сыр кататься,
• Всю конюшенну мою
• Я в приказ тебе даю[27],
• Царско слово в том порука.
• Что, согласен?» – «Эка штука!
• Во дворце я буду жить,
• Буду в золоте ходить,
• В красно платье наряжаться,
• Словно в масле сыр кататься,
• Весь конюшенный завод
• Царь в приказ мне отдаёт;
• То есть я из огорода
• Стану царский воевода.
• Чудно дело! Так и быть,
• Стану, царь тебе служить.
• Только, чур, со мной не драться
• И давать мне высыпаться,
• А не то я был таков!»

• Тут он кликнул скакунов
• И пошёл вдоль по столице,
• Сам махая рукавицей,
• И под песню дурака
• Кони пляшут трепака;
• А конёк его – горбатко —
• Так и ломится вприсядку,
• К удивленью людям всем.

• Два же брата между тем
• Деньги царски получили,
• В опояски их зашили,
• Постучали ендовой[28]
• И отправились домой.
• Дома дружно поделились,
• Оба враз они женились,
• Стали жить да поживать,
• Да Ивана поминать.
• Но теперь мы их оставим,
• Снова сказкой позабавим
• Православных христиан,
• Что наделал наш Иван,
• Находясь на службе царской
• При конюшне государской;
• Как в суседки[29] он попал,
• Как перо своё проспал,
• Как хитро поймал Жар-птицу,
• Как похитил Царь-девицу,
• Как он ездил за кольцом,
• Как был на небе послом,
• Как он в Солнцевом селенье
• Киту выпросил прощенье;
• Как, к числу других затей,
• Спас он тридцать кораблей;
• Как в котлах он не сварился,
• Как красавцем учинился[30];
• Словом: наша речь о том,
• Как он сделался царём.

ЧАСТЬ 2

• Зачинается рассказ
• От Ивановых проказ,
• И от сивка, и от бурка,
• И от вещего каурка.
• Козы на море ушли;
• Горы лесом поросли;
• Конь с златой узды срывался,
• Прямо к солнцу поднимался;
• Лес стоячий под ногой,
• Сбоку облак громовой;
• Ходит облак и сверкает,
• Гром по небу рассыпает.
• Это присказка: пожди,
• Сказка будет впереди.
• Как на море-окияне
• И на острове Буяне
• Новый гроб в лесу стоит,
• В гробе девица лежит;
• Соловей над гробом свищет;
• Чёрный зверь в дубраве рыщет.
• Это присказка, а вот —
• Сказка чередом пойдёт.

• Ну, так видите ль, миряне,
• Православны христиане,
• Наш удалый молодец
• Затесался во дворец;
• При конюшне царской служит
• И нисколько не потужит
• Он о братьях, об отце
• В государевом дворце.
• Да и что ему до братьев?
• У Ивана красных платьев,
• Красных шапок, сапогов
• Чуть не десять коробов;
• Ест он сладко, спит он столько,
• Что раздолье, да и только!

• Вот неделей через пять
• Начал спальник[31] примечать…
• Надо молвить, этот спальник
• До Ивана был начальник
• Над конюшной надо всей,
• Из боярских слыл детей;
• Так не диво, что он злился
• На Ивана и божился
• Хоть пропасть, а пришлеца
• Потурить вон из дворца.
• Но, лукавство сокрывая,
• Он для всякого случая
• Притворился, плут, глухим,
• Близоруким и немым;
• Сам же думает: «Постой-ка,
• Я те двину, неумойка!»
• Так, неделей через пять,
• Спальник начал примечать,
• Что Иван коней не холит,
• И не чистит, и не школит[32];
• Но при всём том два коня
• Словно лишь из-под гребня:
• Чисто-начисто обмыты,
• Гривы в косы перевиты,
• Чёлки собраны в пучок,
• Шерсть – ну, лоснится, как шёлк;
• В стойлах – свежая пшеница,
• Словно тут же и родится,
• И в чанах больших сыта[33]
• Будто только налита.
• «Что за притча[34] тут такая? —
• Спальник думает, вздыхая. —
• Уж не ходит ли, постой,
• К нам проказник домовой?
• Дай-ка я подкараулю,
• А нешто, так я и пулю,
• Не смигнув, умею слить[35], —
• Лишь бы дурня уходить.
• Донесу я в думе царской,
• Что конюший государской —
• Басурманин[36], ворожей,
• Чернокнижник[37] и злодей;
• Что он с бесом хлеб-соль водит,
• В церковь божию не ходит,
• Католицкой держит крест
• И постами мясо ест».
• В тот же вечер этот спальник,
• Прежний конюших начальник,
• В стойлы спрятался тайком
• И обсыпался овсом.

• Вот и полночь наступила.
• У него в груди заныло:
• Он ни жив ни мёртв лежит,
• Сам молитвы всё творит,
• Ждёт суседки… Чу! всам-деле,
• Двери глухо заскрыпели,
• Кони топнули, и вот
• Входит старый коновод.
• Дверь задвижкой запирает,
• Шапку бережно скидает,
• На окно её кладёт
• И из шапки той берёт
• В три завёрнутый тряпицы
• Царский клад – перо Жар-птицы.
• Свет такой тут заблистал,
• Что чуть спальник не вскричал,
• И от страху так забился,
• Что овёс с него свалился.
• Но суседке невдомёк!
• Он кладёт перо в сусек[38],
• Чистить коней начинает,
• Умывает, убирает,
• Гривы длинные плетёт,
• Разны песенки поёт.
• А меж тем, свернувшись клубом,
• Поколачивая зубом,
• Смотрит спальник, чуть живой,
• Что тут деет домовой.
• Что за бес! Нешто нарочно
• Прирядился плут полночный:
• Нет рогов, ни бороды,
• Ражий[39] парень, хоть куды!
• Волос гладкий, сбоку ленты,
• На рубашке прозументы[40],
• Сапоги как ал сафьян, —
• Ну, точнёхонько Иван.
• Что за диво? Смотрит снова
• Наш глазей[41] на домового…
• «Э! так вот что! – наконец
• Проворчал себе хитрец. —
• Ладно, завтра ж царь узнает,
• Что твой глупый ум скрывает.
• Подожди лишь только дня,
• Будешь помнить ты меня!»
• А Иван, совсем не зная,
• Что беда ему такая
• Угрожает, всё плетёт
• Гривы в косы да поёт;
• А убрав их, в оба чана
• Нацедил сыты медвяной
• И насыпал дополна
• Белоярова пшена.
• Тут зевнув, перо Жар-птицы
• Завернул опять в тряпицы,
• Шапку под ухо – и лёг
• У коней близ задних ног.

• Только начало зориться[42],
• Спальник начал шевелиться,
• И, услыша, что Иван
• Так храпит, как Еруслан,
• Он тихонько вниз слезает
• И к Ивану подползает,
• Пальцы в шапку запустил,
• Хвать перо – и след простыл.

• Царь лишь только пробудился,
• Спальник наш к нему явился,
• Стукнул крепко об пол лбом
• И запел царю потом:
• «Я с повинной головою,
• Царь, явился пред тобою,
• Не вели меня казнить,
• Прикажи мне говорить». —
• «Говори, не прибавляя, —
• Царь сказал ему, зевая, —
• Если ж ты да будешь врать,
• То кнута не миновать».
• Спальник наш, собравшись с силой,
• Говорит царю: «Помилуй!
• Вот те истинный Христос,
• Справедлив мой, царь, донос:
• Наш Иван, то всякий знает,
• От тебя, отец, скрывает,
• Но не злато, не сребро —
• Жароптицево перо…» —
• «Жароптицево?.. Проклятый!
• И он смел, такой богатый…
• Погоди же ты, злодей!
• Не минуешь ты плетей!..» —
• «Да и то ль ещё он знает! —
• Спальник тихо продолжает,
• Изогнувшися. – Добро!
• Пусть имел бы он перо;
• Да и самую Жар-птицу
• Во твою, отец, светлицу,
• Коль приказ изволишь дать,
• Похваляется достать».
• И доносчик с этим словом,
• Скрючась обручем таловым[43],
• Ко кровати подошёл,
• Подал клад – и снова в пол.

• Царь смотрел и дивовался,
• Гладил бороду, смеялся
• И скусил пера конец.
• Тут, уклав его в ларец,
• Закричал (от нетерпенья),
• Подтвердив своё веленье
• Быстрым взмахом кулака:
• «Гей! Позвать мне дурака!»

• И посыльные дворяна
• Побежали по Ивана,
• Но, столкнувшись все в углу,
• Растянулись на полу.
• Царь тем много любовался
• И до колотья смеялся.
• А дворяна, усмотря,
• Что смешно то для царя,
• Меж собой перемигнулись
• И вдругорядь[44] растянулись.
• Царь тем так доволен был,
• Что их шапкой наградил.
• Тут посыльные дворяна
• Вновь пустились звать Ивана
• И на этот уже раз
• Обошлися без проказ.

• Вот к конюшне прибегают,
• Двери настежь отворяют
• И ногами дурака
• Ну толкать во все бока.
• С полчаса над ним возились,
• Но его не добудились,
• Наконец уж рядовой
• Разбудил его метлой.
• «Что за челядь[45] тут такая? —

• Говорит Иван, вставая. —
• Как хвачу я вас бичом,
• Так не станете потом
• Без пути будить Ивана!»
• Говорят ему дворяна:
• «Царь изволил приказать
• Нам тебя к нему позвать». —
• «Царь?.. Ну ладно! Вот сряжуся
• И тотчас к нему явлюся», —
• Говорит послам Иван.
• Тут надел он свой кафтан,
• Опояской подвязался,
• Приумылся, причесался,
• Кнут свой сбоку прицепил
• Словно утица поплыл.

• Вот Иван к царю явился,
• Поклонился, подбодрился,
• Крякнул дважды и спросил:
• «А пошто меня будил?»
• Царь, прищурясь глазом левым,
• Закричал ему со гневом,
• Приподнявшися: «Молчать!
• Ты мне должен отвечать:
• В силу коего указа
• Скрыл от нашего ты глаза
• Наше царское добро —
• Жароптицево перо?
• Что я – царь али боярин?
• Отвечай сейчас, татарин!»
• Тут Иван, махнув рукой,
• Говорит царю: «Постой!
• Я те шапки, ровно, не дал,
• Как же ты о том проведал?
• Что ты – ажно[46] ты пророк?
• Ну, да что, сади в острог[47],
• Прикажи сейчас хоть в палки, —
• Нет пера, да и шабалки[48]!..» —
• «Отвечай же! Запорю!..» —
• «Я те толком говорю:
• Нет пера! Да, слышь, откуда
• Мне достать такое чудо?»
• Царь с кровати тут вскочил
• И ларец с пером открыл.
• «Что? Ты смел ещё переться?
• Да уж нет, не отвертеться!
• Это что? А?» Тут Иван,
• Задрожав, как лист в буран,
• Шапку выронил с испуга.
• «Что, приятель, видно, туго? —
• Молвил царь. – Постой-ка, брат!..»
• «Ох, помилуй, виноват!
• Отпусти вину[49] Ивану,
• Я вперёд уж врать не стану».
• И, закутавшись в полу,
• Растянулся на полу.
• «Ну, для первого случаю
• Я вину тебе прощаю, —
• Царь Ивану говорит. —
• Я, помилуй бог, сердит!
• И с сердцов иной порою
• Чуб сниму, и с головою.
• Так вот, видишь, я каков!
• Но, сказать без дальних слов,
• Я узнал, что ты Жар-птицу
• В нашу царскую светлицу,
• Если б вздумал приказать,
• Похваляешься достать.
• Ну, смотри ж, не отпирайся
• И достать её старайся».
• Тут Иван волчком вскочил.
• «Я того не говорил! —
• Закричал он, утираясь. —
• О пере не запираюсь,
• Но о птице, как ты хошь,
• Ты напраслину ведёшь».
• Царь, затрясши бородою:
• «Что! Рядиться[50] мне с тобою? —
• Закричал он. – Но смотри!
• Если ты недели в три
• Не достанешь мне Жар-птицу
• В нашу царскую светлицу,
• То, клянуся бородой!
• Ты поплатишься со мной:
• На правёж – в решётку – на кол!
• Вон, холоп!» Иван заплакал
• И пошёл на сеновал,
• Где конёк его лежал.

• Горбунок, его почуял,
• Дрягнул было плясовую[51];
• Но, как слёзы увидал,
• Сам чуть-чуть не зарыдал.
• «Что, Иванушка, невесел?
• Что головушку повесил? —
• Говорил ему конёк,
• У его вертяся ног, —
• Не утайся предо мною,
• Всё скажи, что за душою;
• Я помочь тебе готов.
• Аль, мой милый, нездоров?
• Аль попался к лиходею?»
• Пал Иван к коньку на шею,
• Обнимал и целовал.
• «Ох, беда, конёк! – сказал. —
• Царь велит достать Жар-птицу
• В государскую светлицу.
• Что мне делать, горбунок?»
• Говорит ему конёк:
• «Велика беда, не спорю;
• Но могу помочь я горю.
• Оттого беда твоя,
• Что не слушался меня:
• Помнишь, ехав в град-столицу,
• Ты нашёл перо Жар-птицы;
• Я сказал тебе тогда:
• «Не бери, Иван, – беда!
• Много, много непокою
• Принесёт оно с собою».
• Вот теперя ты узнал,
• Правду ль я тебе сказал.
• Но, сказать тебе по дружбе,
• Это – службишка, не служба;
• Служба всё, брат, впереди.
• Ты к царю теперь поди
• И скажи ему открыто:
• «Надо, царь, мне два корыта
• Белоярова пшена
• Да заморского вина.
• Да вели поторопиться:
• Завтра, только зазорится,
• Мы отправимся в поход».

• Тут Иван к царю идёт,
• Говорит ему открыто:
• «Надо царь, мне два корыта
• Белоярова пшена
• Да заморского вина.
• Да вели поторопиться:
• Завтра, только зазорится,
• Мы отправимся в поход».
• Царь тотчас приказ даёт,
• Чтоб посыльные дворяна
• Всё сыскали для Ивана,
• Молодцом его назвал
• И «счастливый путь!» сказал.

• На другой день утром рано,
• Разбудил конёк Ивана:
• «Гей! Хозяин! полно спать!
• Время дело исправлять!»
• Вот Иванушка поднялся,
• В путь-дорожку собирался,
• Взял корыта, и пшено,
• И заморское вино;
• Потеплее приоделся,
• На коньке своём уселся,
• Вынул хлеба ломоток
• И поехал на восток —
• Доставать тоё Жар-птицу.

• Едут целую седмицу.
• Напоследок, в день осьмой,
• Приезжают в лес густой,
• Тут сказал конёк Ивану:
• «Ты увидишь здесь поляну;
• На поляне той гора,
• Вся из чистого сребра;
• Вот сюда-то до зарницы
• Прилетают жары-птицы
• Из ручья воды испить;
• Тут и будем их ловить».
• И, окончив речь к Ивану,
• Выбегает на поляну.
• Что за поле! Зелень тут
• Словно камень изумруд;
• Ветерок над нею веет,
• Так вот искорки и сеет;
• А по зелени цветы
• Несказанной красоты.
• А на той ли на поляне,
• Словно вал на окияне,
• Возвышается гора
• Вся из чистого сребра.
• Солнце летними лучами
• Красит всю её зарями,
• В сгибах золотом бежит,
• На верхах свечой горит.

• Вот конёк по косогору
• Поднялся на эту гору,
• Вёрсту, другу пробежал
• Устоялся и сказал:
• «Скоро ночь, Иван, начнётся,
• И тебе стеречь придётся.
• Ну, в корыто лей вино
• И с вином мешай пшено.
• А чтоб быть тебе закрыту,
• Ты под то подлезь корыто,
• Втихомолку примечай,
• Да смотри же, не зевай.
• До восхода, слышь, зарницы
• Прилетят сюда жар-птицы
• И начнут пшено клевать
• Да по-своему кричать.
• Ты, которая поближе,
• И схвати её, смотри же!
• А поймаешь птицу-жар —
• И кричи на весь базар;
• Я тотчас к тебе явлюся». —
• «Ну, а если обожгуся? —
• Говорит коньку Иван,

• Расстилая свой кафтан. —
• Рукавички взять придётся,
• Чай, плутовка больно жгется».
• Тут конёк из глаз исчез,
• А Иван, кряхтя, подлез
• Под дубовое корыто
• И лежит там как убитый.

• Вот полночною порой
• Свет разлился над горой,
• Будто полдни наступают:
• Жары-птицы налетают;
• Стали бегать и кричать
• И пшено с вином клевать.
• Наш Иван, от них закрытый,
• Смотрит птиц из-под корыта
• И толкует сам с собой,
• Разводя вот так рукой:
• «Тьфу ты, дьявольская сила!
• Эк их, дряни, привалило!
• Чай, их тут с десятков с пять.
• Кабы всех переимать[52] —
• То-то было бы поживы!
• Неча молвить, страх красивы!
• Ножки красные у всех;
• А хвосты-то – сущий смех!
• Чай, таких у куриц нету;
• А уж сколько, парень, свету —
• Словно батюшкина печь!»
• И, скончав такую речь
• Сам с собою, под лазейкой
• Наш Иван ужом да змейкой
• Ко пшену с вином подполз —
• Хвать одну из птиц за хвост.
• «Ой! Конечек-горбуночек!
• Прибегай скорей, дружочек!
• Я ведь птицу-то поймал!» —
• Так Иван-дурак кричал.
• Горбунок тотчас явился.
• «Ай, хозяин, отличился! —
• Говорит ему конёк. —
• Ну, скорей её в мешок!
• Да завязывай тужее;
• А мешок привесь на шею,
• Надо нам в обратный путь». —
• «Нет, дай птиц-то мне пугнуть! —
• Говорит Иван. – Смотри-ка,
• Вишь, надселися от крика!»
• И, схвативши свой мешок,
• Хлещет вдоль и поперёк.
• Ярким пламенем сверкая,
• Встрепенулася вся стая,
• Кругом огненным свилась
• И за тучи понеслась.
• А Иван наш вслед за ними
• Рукавицами своими
• Так и машет и кричит,
• Словно щёлоком облит.
• Птицы в тучах потерялись;
• Наши путники собрались,
• Уложили царский клад
• И вернулися назад.

• Вот приехали в столицу.
• «Что, достал ли ты Жар-птицу?» —
• Царь Ивану говорит,
• Сам на спальника глядит.
• А уж тот, нешто от скуки,
• Искусал себе все руки.
• «Разумеется, достал», —
• Наш Иван царю сказал.
• «Где ж она?» – «Постой немножко,
• Прикажи сперва окошко
• В почивальне[53] затворить,
• Знашь, чтоб темень сотворить».
• Тут дворяна побежали
• И окошко затворяли,
• Вот Иван мешок на стол.
• «Ну-ка, бабушка, пошёл!»
• Свет такой тут вдруг разлился,
• Что весь двор[54] рукой закрылся.
• Царь кричит на весь базар:
• «Ахти, батюшки, пожар!
• Эй, решёточных[55] сзывайте!
• Заливайте! заливайте!» —
• «Это, слышь ты, не пожар,
• Это свет от птицы-жар, —
• Молвил ловчий, сам со смеху
• Надрываяся. – Потеху
• Я привёз те, осударь!»
• Говорит Ивану царь:
• «Вот люблю дружка Ванюшу!
• Взвеселил мою ты душу,
• И на радости такой —
• Будь же царский стремянной[56]!»

• Это видя, хитрый спальник,
• Прежний конюших начальник,
• Говорит себе под нос:
• «Нет, постой, молокосос!
• Не всегда тебе случится
• Так канальски отличиться,
• Я те снова подведу,
• Мой дружочек, под беду!»

• Через три потом недели
• Вечерком одним сидели
• В царской кухне повара
• И служители двора,
• Попивали мёд из жбана
• Да читали Еруслана[57].
• «Эх! – один слуга сказал, —
• Как севодни я достал
• От соседа чудо-книжку!
• В ней страниц не так чтоб слишком,
• Да и сказок только пять,
• А уж сказки – вам сказать,
• Так не можно надивиться;
• Надо ж этак умудриться!»
• Тут все в голос: «Удружи!
• Расскажи, брат, расскажи!» —
• «Ну, какую ж вы хотите?
• Пять ведь сказок; вот смотрите:
• Перва сказка о бобре,
• А вторая о царе,
• Третья… дай бог память… точно!
• О боярыне восточной;
• Вот в четвёртой: князь Бобыл;
• В пятой… в пятой… эх, забыл!
• В пятой сказке говорится…
• Так в уме вот и вертится…» —
• «Ну, да брось её!» – «Постой!..» —
• «О красотке, что ль, какой?» —
• «Точно! В пятой говорится
• О прекрасной Царь-девице.
• Ну, которую ж, друзья,
• Расскажу сегодня я?» —
• «Царь-девицу! – все кричали. —
• О царях мы уж слыхали,
• Нам красоток-то скорей!
• Их и слушать веселей».
• И слуга, усевшись важно,
• Стал рассказывать протяжно:

• «У далёких немских стран[58]
• Есть, ребята, окиян
• По тому ли окияну
• Ездят только басурманы;
• С православной же земли
• Не бывали николи
• Ни дворяне, ни миряне
• На поганом окияне.
• От гостей же слух идёт,
• Что девица там живёт;
• Но девица не простая,
• Дочь, вишь, Месяцу родная,
• Да и Солнышко ей брат.
• Та девица, говорят,
• Ездит в красном полушубке,
• В золотой, ребята, шлюпке
• И серебряным веслом
• Самолично правит в нём;
• Разны песни попевает
• И на гусельцах играет…»

• Спальник тут с полатей скок —
• И со всех обеих ног
• Во дворец к царю пустился
• И как раз к нему явился,
• Стукнул крепко об пол лбом
• И запел царю потом:
• «Я с повинной головою,
• Царь, явился пред тобою,
• Не вели меня казнить,
• Прикажи мне говорить!» —
• «Говори, да правду только
• И не ври, смотри, нисколько!» —
• Царь с кровати закричал.
• Хитрый спальник отвечал:
• «Мы сегодня в кухне были
• За твоё здоровье пили,
• А один из дворских слуг
• Нас забавил сказкой вслух;
• В этой сказке говорится
• О прекрасной Царь-девице.
• Вот твой царский стремянной
• Поклялся своей брадой,
• Что он знает эту птицу —
• Так он назвал Царь-девицу, —
• И её, изволишь знать,
• Похваляется достать».
• Спальник стукнул об пол снова.
• «Гей, позвать мне стремяннова!» —
• Царь посыльным закричал.
• Спальник тут за печку стал;
• А посыльные дворяна
• Побежали по Ивана;
• В крепком сне его нашли
• И в рубашке привели.

• Царь так начал речь: «Послушай,
• На тебя донос, Ванюша.
• Говорят, что вот сейчас
• Похвалялся ты для нас
• Отыскать другую птицу,

• Сиречь[59] молвить, Царь-девицу…» —
• «Что ты, что ты, бог с тобой! —
• Начал царский стремянной. —
• Чай, спросонков, я толкую,
• Штуку выкинул такую.
• Да хитри себе, как хошь,
• А меня не проведёшь».
• Царь, затрясши бородою:
• «Что? Рядиться мне с тобою? —
• Закричал он. – Но смотри,
• Если ты недели в три
• Не достанешь Царь-девицу
• В нашу царскую светлицу,
• То клянуся бородой,
• Ты поплатишься со мной:
• На правёж – в решётку – на кол!
• Вон, холоп!» Иван заплакал
• И пошёл на сеновал,
• Где конёк его лежал.

• «Что, Иванушка, невесел?
• Что головушку повесил? —
• Говорит ему конёк. —
• Аль, мой милый, занемог?
• Аль попался к лиходею?»
• Пал Иван коньку на шею,
• Обнимал и целовал.
• «Ох, беда, конёк! – сказал. —
• Царь велит в свою светлицу
• Мне достать, слышь, Царь-девицу.
• Что мне делать, горбунок?»
• Говорит ему конёк:
• «Велика беда, не спорю;
• Но могу помочь я горю.
• Оттого беда твоя,
• Что не слушался меня.
• Но, сказать тебе по дружбе,
• Это службишка, не служба;
• Служба всё, брат, впереди!
• Ты к царю теперь поди
• И скажи: «Ведь для поимки
• Надо, царь, мне две ширинки[60],
• Шитый золотом шатёр
• Да обеденный прибор —
• Весь заморского варенья —
• И сластей для прохлажденья».

• Вот Иван к царю идёт
• И такую речь ведёт:
• «Для царевниной поимки
• Надо, царь, мне две ширинки,
• Шитый золотом шатёр
• Да обеденный прибор —
• Весь заморского варенья —
• И сластей для прохлажденья».-
• «Вот давно бы так, чем нет», —
• Царь с кровати дал ответ
• И велел, чтобы дворяна
• Всё сыскали для Ивана,
• Молодцом его назвал
• И «счастливый путь!» сказал.

• На другой день, утром рано,
• Разбудил конёк Ивана:
• «Гей! Хозяин! полно спать!
• Время дело исправлять!»
• Вот Иванушка поднялся,
• В путь дорожку собирался,
• Взял ширинки и шатёр
• Да обеденный прибор —
• Весь заморского варенья —
• И сластей для прохлажденья;
• Всё в мешок дорожный склал
• И верёвкой завязал,
• Потеплее приоделся,
• На коньке своём уселся,
• Вынул хлеба ломоток
• И поехал на восток
• По тоё ли Царь-девицу.

• Едут целую седмицу;
• Напоследок, в день осьмой,
• Приезжают в лес густой.
• Тут сказал конёк Ивану:
• «Вот дорога к окияну,
• И на нём-то круглый год
• Та красавица живёт;
• Два раза? она лишь сходит
• С окияна и приводит
• Долгий день на землю к нам.
• Вот увидишь завтра сам».
• И, окончив речь к Ивану,
• Выбегает к окияну,
• На котором белый вал
• Одинёшенек гулял.
• Тут Иван с конька слезает,
• А конёк ему вещает:
• «Ну, раскидывай шатёр,
• На ширинку ставь прибор
• Из заморского варенья
• И сластей для прохлажденья.
• Сам ложися за шатром
• Да смекай себе умом.
• Видишь, шлюпка вон мелькает.
• То царевна подплывает.
• Пусть в шатёр она войдёт,
• Пусть покушает, попьёт;
• Вот, как в гусли заиграет —
• Знай, уж время наступает.
• Ты тотчас в шатёр вбегай,
• Ту царевну сохватай,
• И держи её сильнее,
• Да зови меня скорее.
• Я на первый твой приказ
• Прибегу к тебе как раз,
• И поедем… Да смотри же,
• Ты гляди за ней поближе,
• Если ж ты её проспишь,
• Так беды не избежишь».
• Тут конёк из глаз сокрылся,
• За шатёр Иван забился
• И давай дыру вертеть,
• Чтоб царевну подсмотреть.

• Ясный полдень наступает;
• Царь-девица подплывает,
• Входит с гуслями в шатёр
• И садится за прибор.
• «Хм! Так вот та Царь-девица!
• Как же в сказках говорится, —
• Рассуждает стремянной, —
• Что куда красна собой
• Царь-девица, так что диво!
• Эта вовсе не красива:
• И бледна-то и тонка,
• Чай, в обхват-то три вершка;
• А ножонка-то ножонка!
• Тьфу ты! Словно у цыплёнка!
• Пусть полюбится кому,
• Я и даром не возьму».
• Тут царевна заиграла
• И столь сладко припевала,
• Что Иван, не зная как,
• Прикорнулся на кулак;
• И под голос тихий, стройный
• Засыпает преспокойно.

• Запад тихо догорал.
• Вдруг конёк над ним заржал
• И, толкнув его копытом,
• Крикнул голосом сердитым:
• «Спи, любезный, до звезды!
• Высыпай себе беды!
• Не меня ведь вздёрнут на кол!»
• Тут Иванушка заплакал
• И, рыдаючи, просил,
• Чтоб конёк его простил.
• «Отпусти вину Ивану,
• Я вперёд уж спать не стану». —
• «Ну, уж бог тебя простит! —
• Горбунок ему кричит. —
• Всё поправим, может статься,
• Только, чур, не засыпаться;
• Завтра, рано поутру,
• К златошвейному шатру
• Приплывёт опять девица —
• Мёду сладкого напиться.
• Если ж снова ты заснёшь,
• Головы уж не снесёшь».
• Тут конёк опять сокрылся;
• А Иван сбирать пустился
• Острых камней и гвоздей
• От разбитых кораблей
• Для того, чтоб уколоться,
• Если вновь ему вздремнётся.

• На другой день, поутру,
• К злотошвейному шатру
• Царь-девица подплывает,
• Шлюпку на берег бросает,
• Входит с гуслями в шатёр
• И садится за прибор…
• Вот царевна заиграла
• И столь сладко припевала,
• Что Иванушке опять
• Захотелося поспать.
• «Нет, постой же ты, дрянная! —
• Говорит Иван, вставая. —
• Ты вдругорядь не уйдёшь
• И меня не проведёшь.»
• Тут в шатёр Иван вбегает,
• Косу длинную хватает…
• «Ой, беги, конёк, беги!
• Горбунок мой, помоги!»
• Вмиг конёк к нему явился.
• «Ах, хозяин, отличился!
• Ну, садись же поскорей!
• Да держи её плотней!»

• Вот столицы достигает.
• Царь к царевне выбегает.
• За белы руки берёт,
• Во дворец её ведёт
• И садит за стол дубовый
• И под занавес шёлковый,
• В глазки с нежностью глядит,
• Сладки речи говорит:
• «Бесподобная девица!
• Согласися быть царица!
• Я тебя едва узрел[61] —
• Сильной страстью воскипел.
• Соколины твои очи
• Не дадут мне спать средь ночи
• И во время бела дня,
• Ох, измучают меня.
• Молви ласковое слово!
• Всё для свадьбы уж готово;
• Завтра ж утром, светик мой,
• Обвенчаемся с тобой
• И начнём жить припевая».
• А царевна молодая,
• Ничего не говоря,
• Отвернулась от царя.
• Царь нисколько не сердился,
• Но сильней ещё влюбился;
• На колен пред нею стал,
• Ручки нежно пожимал
• И балясы[62] начал снова:
• «Молви ласковое слово!
• Чем тебя я огорчил?
• Али тем, что полюбил?
• О, судьба моя плачевна!»
• Говорит ему царевна:
• «Если хочешь взять меня,
• То доставь ты мне в три дня
• Перстень мой из окияна!» —
• «Гей! Позвать ко мне Ивана!» —
• Царь поспешно закричал
• И чуть сам не побежал.

• Вот Иван к царю явился,
• Царь к нему оборотился
• И сказал ему: «Иван!
• Поезжай на окиян;
• В окияне том хранится
• Перстень, слышь ты, Царь-девицы.
• Коль достанешь мне его,
• Задарю тебя всего». —
• «Я и с первой-то дороги
• Волочу насилу ноги —
• Ты опять на окиян!» —
• Говорит царю Иван.
• «Как же, плут, не торопиться:
• Видишь, я хочу жениться! —
• Царь со гневом закричал
• И ногами застучал. —
• У меня не отпирайся,
• А скорее отправляйся!»
• Тут Иван хотел идти.
• «Эй, послушай! По пути, —
• Говорит ему царица, —
• Заезжай ты поклониться
• В изумрудный терем мой
• Да скажи моей родной:
• Дочь её узнать желает,
• Для чего она скрывает
• По три ночи, по три дня
• Лик[63] свой ясный от меня?
• И зачем мой братец красный
• Завернулся в мрак ненастный
• И в туманной вышине
• Не пошлёт луча ко мне?
• Не забудь же!» – «Помнить буду,
• Если только не забуду;
• Да ведь надо же узнать,
• Кто те братец, кто те мать,
• Чтоб в родне-то нам не сбиться».
• Говорит ему царица:
• «Месяц – мать мне. Солнце – брат».
• «Да смотри, в три дня назад!» —
• Царь-жених к тому прибавил.
• Тут Иван царя оставил
• И пошёл на сеновал,
• Где конёк его лежал.
• «Что, Иванушка, невесел?
• Что головушку повесил?» —
• Говорит ему конёк.
• «Помоги мне, горбунок!
• Видишь, вздумал царь жениться,
• Знашь, на тоненькой царице,
• Так и шлёт на окиян, —
• Говорит коньку Иван, —
• Дал мне сроку три дня только;
• Тут попробовать изволь-ка
• Перстень дьявольский достать!
• Да велела заезжать
• Эта тонкая царица
• Где-то в терем поклониться
• Солнцу, Месяцу, притом
• И спрошать кое об чём…»
• Тут конёк: «Сказать по дружбе,
• Это – службишка, не служба;
• Служба всё, брат, впереди!
• Ты теперя спать поди;
• А назавтра, утром рано,
• Мы поедем к окияну».

• На другой день наш Иван
• Взяв три луковки в карман,
• Потеплее приоделся,
• На коньке своём уселся
• И поехал в дальний путь…
• Дайте, братцы, отдохнуть!

ЧАСТЬ 3