«Приключения в стране бизонов», Луи Буссенар

ГЛАВА 1

Убийство краснокожего. – Охотники за бизонами рискуют сами превратиться в живую мишень. – Кто такие ковбои? – Лошади без всадников. – Страшное зрелище.

 

Знойную тишину, окутавшую прерию, внезапно расколол револьверный выстрел. И тотчас же с пробитой головой рухнул на землю индеец.

– На коней, джентльмены, на коней! – крикнул стрелявший.

Двое его спутников кинулись к лошадям, привязанным к тонкому стволу мимозы.

– Садитесь, садитесь быстрее, я отвяжу сам, – крикнул он снова и, перерезав одним взмахом складного ножа привязные ремни, тотчас же вскочил в седло.

Испуганные животные взяли с места в карьер[?]. Индейцы взвыли от ярости и досады. И сразу же над головами всадников засвистели пули.

Беглецы схватились за винчестеры, но проводник требовательно остановил их:

– Вперед, джентльмены, вперед! Если не хотите, чтоб с вас сняли скальпы, не теряйте ни минуты.

– Конечно, не хотим, – словоохотливо заметил Фрике. – Париков мы не захватили, парикмахеров здесь не сыскать, а щеголять с лысой головой – это неприятно.

– Ох уж эти французы! Им бы только шутить, – недовольно проворчал проводник, гнусавя слова.

– Я не шучу… Отнюдь. Сейчас не до шуток. Подумайте только, приехали поохотиться на бизонов, а в результате убит человек, и мы сами в любую минуту можем превратиться в живую мишень. Вот вам и свободная страна, вот вам и Американские Штаты! Не правда ли, господин Андре, такое и в голову не могло прийти!

– Я нахожу, что мистер Билл проявил излишнюю поспешность.

– С вашего позволения, полковник Билл, – поправил его проводник.

– Пусть будет так… полковник Билл. По-видимому, вы не ставите человеческую жизнь ни в грош.

– Во-первых, это был не человек, а краснокожая тварь.

– Для вас – может быть. Ведь, вы кажется, в прошлом – офицер американской полиции. Ну, а мы, французы, – путешественники, люди сугубо штатские, не служили даже в Национальной гвардии. Мы смотрим на вещи иначе.

– Во-вторых, это известный во всей округе конокрад, способный на самые жестокие поступки. Два месяца назад он скальпировал целую семью ирландцев-эмигрантов – отца, мать и восьмерых детей.

– Неужели?!

– А вы не видели, какими алчными глазами он смотрел на наших лошадей, наше оружие, не слышали, что он говорил своим подручным?! Нам повезло, что я вовремя раскусил этого негодяя.

– Ну, а теперь у нас на хвосте целое полчище краснокожих…

– Совсем как в романах Майн Рида[?], Купера[?] или Гюстава Эмара[?].

– Только сейчас все выглядит не столь романтично… Мне показалось, на этих индейцах какое-то старое тряпье и изрядно выгоревшие шляпы. Какая уж тут романтика…

– А как уныла эта песчаная степь…

– Но при всем при том, – вступил опять в разговор проводник, – их винчестеры не хуже наших. Скажите спасибо, они не умеют метко стрелять. Ну, а что касается степи, то, по мне, лучше унылая степь, чем прерии с высокой густой травой и красивыми цветами, где невозможно укрыться от палящих лучей солнца.

– Наверно, вы правы, полковник. Однако, кажется, нас уже никто не преследует. Не устроить ли привал?

Проводник приподнялся на стременах и внимательно огляделся по сторонам.

– Уж лучше бы эти поганые индейцы гнались за нами, – сказал он. – Не сомневаюсь, они готовят какую-нибудь западню. Давайте сбавим шаг и направимся вон к тем зарослям кустарника.

Проводник достал щепотку табака и стал с наслаждением его жевать.

Это был худощавый, высокий человек с мужественным и суровым лицом, со злыми, колючими глазами, густыми бровями и порыжевшей на солнце длинной бородой. Одет он был весьма убого, так что с виду легко мог сойти за «джентльмена с большой дороги». Широкополая серая войлочная шляпа, основательно потрепанная, красная шерстяная рубашка индейские кожаные штаны желтого цвета, громадные сапожищи с мексиканскими шпорами размером с блюдце и, конечно, револьвер Кольта[?], нож и винчестер, – словом, имел не слишком симпатичную наружность.

Мистер Билл, выдававший себя за полковника, был всего-навсего обыкновенным ковбоем. Впрочем, ремесло сие не так просто, как может показаться со стороны.