Размер шрифта:     
Гарнитура:GeorgiaVerdanaArial
Цвет фона:      
Режим чтения: F11  |  Добавить закладку: Ctrl+D

 
 

«Псы Вавилона», Алексей Атеев

ПРОЛОГ 

Прикаспийские степи, район хутора Мертвячья балка

1917 год, июнь

Наступил вечер. Зной понемногу ослабевал. С далекой Волги потянуло прохладным ветерком. Вслед за ним в розовеющих небесах показалась громадная стая ворон. Хрипло крича, они медленно тянулись навстречу ветру, то разлетаясь, словно хлопья пепла, то снова смыкаясь в черный крутящийся вихрь.

В небольшом заросшем Боярышником и шиповником овражке, на крохотной поляне стояла просторная парусиновая палатка, возле которой теплился костерок.

Над огнем в подвешенном к металлической треноге котелке булькало какое-то варево. У костра на толстых кусках войлочной кошмы лежали двое: мужчина лет тридцати пяти, по самые глаза заросший светлой курчавой бородой, и юноша, даже мальчик, тоже светловолосый и кудрявый. На первый взгляд их можно было принять за братьев, но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что они даже не дальние родственники. Мужчина был круглолиц, курнос, широк в плечах и дороден. Цвет глаз имел ярко-голубой, а волосы темно-медового оттенка. Юноша, напротив, выглядел довольно субтильно. Худощавое телосложение, узкое, вытянутое лицо, серые глаза, пепельные локоны в сочетании с пухлыми губами — словом, типичный романтический герой, нечто вроде значительно помолодевшего поэта Александра Блока.

Кстати, его тоже звали Сашей. Пятнадцатилетний гимназист прибыл в эту глухомань исключительно по своей воле, хотя его отец, довольно известный петербургский, ныне петроградский, юрист, присяжный поверенный, был чрезвычайно рад тому обстоятельству, что сын покинул бурлящий город, наводненный толпами полуголодных люмпенов и распоясавшейся солдатни. Саша, в последнее время не на шутку увлекшийся историей, мечтал побывать в настоящей археологической экспедиции. Возможность представилась. Протекцию составил знакомый университетский профессор. Правда, присяжный поверенный недоумевал, какой чудак в столь бурное время может копаться в земле в поисках никому не нужных черепков, но профессор уверял, что руководитель экспедиции, адьюнкт Николай Николаевич Всесвятский — человек, возможно, несколько не от мира сего, но исключительно преданный науке, хотя и в ущерб собственной карьере. По полгода, а то и больше проводит в поле, а остальное время в библиотеках. Какая уж тут диссертация, сокрушался ученый муж, а ведь светлая голова! Но добрейшая личность; мальчик при нем будет как за каменной стеной. Было написано рекомендательное письмо, и Саша отправился в неведомые края.

Поначалу все шло хорошо: удобное купе, приятные попутчики, даже легкий флирт с гимназисткой из Астрахани, но вскоре вместо спального вагона он очутился на ветхих скрипучих дрожках, которыми управлял здоровенный молчаливый извозчик. Он за три целковых согласился доставить Сашу до хутора Мертвячья балка, неподалеку от которого расположилась экспедиция.

Целый день ехали по пустынной, раскаленной степи, рождавшей ощущение полной обреченности. Расплавленные потоки жара лились с белесого неба на голову путешественника, прикрытую кокетливой соломенной шляпой. Бутылка ситро, купленная в вагоне-ресторане, была опустошена еще рядом со станцией. Саша лихо бросил ее в заросли чертополоха, однако извозчик остановил дрожки, подобрал бутылку и молча сунул ее под козлы. Пить захотелось почти сразу же. Некоторое время Саша терпел, потом, просительно глядя в широченную спину извозчика, робко поинтересовался: скоро ли будет колодец? Не говоря ни слова, извозчик остановил свою колымагу, извлек из-под козел полуведерный дубовый бочонок, нацедил в бутылку мутного кваса и протянул ее Саше. Квас оказался теплым, пах рогожей, а от кислоты ломило зубы, но жажду он утолял.

Часа через три въехали в деревню, где, кроме валявшихся под заборами собак с высунутыми языками, не видно было ни единого живого существа. На появление дрожек собаки не прореагировали. Кучер напоил у колодца лошадь, напился и пассажир, отметив, что вода солоновата на вкус. Тут же у колодца перекусили: Саша колбасой и булкой, извозчик куском ржаного хлеба и хрустящими перьями зеленого лука. И тот и другой запили трапезу все тем же квасом. И снова дрожки затряслись по ухабам пыльного шляха. Все это оказалось так непохоже на столь долго ожидаемое приключение, что Саша затосковал. Впереди, как он понял, не предвиделось ничего, кроме жары и скуки. Подбадривая себя мыслями о том, что Стэнли тоже приходилось нелегко, когда он отправился на поиски Ливингстона, Саша безучастно взирал на безжизненные пейзажи. От кваса во рту возник такой вкус, словно он всю дорогу сосал медную копейку. Вдобавок разболелась голова.

Наконец возница неожиданно зычно воскликнул: «Приехали!» — и махнул кнутом в сторону нескольких беленых изб, одиноко стоящих посреди степи. Десяток пирамидальных тополей высились над соломенными крышами, рождая надежду на долгожданную тень.

— Куда же дальше? — растерянно спросил Саша.

— Не знаю, барин, — равнодушно отозвался извозчик. — Вам видней. Договаривались до Мертвячьей балки. Вот она самая Мертвячья и есть.

— А экспедиция? — чуть не плача, произнес Саша. — Мне нужно в экспедицию!

— Да не журитесь, — успокаивающе произнес извозчик. — Зараз все выведаем

Снова колодец. Заскрипел журавль, бадья ухнула в мерцающую глубину. На сей раз вода оказалась замечательной, и противный вкус во рту тут же исчез. Саша повеселел. Кучер кликнул слонявшегося поблизости без дела белоголового мальца, и Саша спросил у него про экспедицию. Малец вначале не понял, что от него требуется. Саша несколько раз повторил слово «экспедиция» с добавлением «археологическая», но результат оказался все тот же. Наконец Саша догадался назвать имя и фамилию начальника.

— Ага!.. — воскликнул смышленый малютка, — Который мертвяков выкапывает. Дядя Коля... Конечно, знаю. — Он уселся на козлы рядом с кучером и принялся энергично показывать дорогу.

Не прошло и получаса, как дрожки остановились возле вышеописанного оврага. Навстречу вышел крепкий широкоплечий человек, по мнению Саши, нисколько не напоминавший ученого. Скорее он походил на родственника кучера: всклокоченная борода, рубаха распояской, соломенный бриль на голове, на ногах непонятная обувь, отдаленно напоминавшая сандалии. Подозревая ошибку, Саша с тревогой взглянул на неизвестного и неуверенно поздоровался.

— Вы, наверное, Александр? — в ответ поинтересовался странный археолог. — Только вчера получил письмо на ваш счет. Очень рад. Помощник мне нужен.

— А где же экспедиция, лагерь?..

— Да вот же, — произнес человек, указывая на палатку. — Конечно, вида никакого, — не то оправдываясь, не то иронизируя, заметил он. — Спешивайтесь, мой друг.

Саша последовал совету, вручил кучеру три рубля и, чуть подумав, прибавил двугривенный, а мальчишке дал пятак. Кучер кивнул, малютка, сплюнув, тихо произнес: «Храни вас господь», и дрожки покатили прочь. Саша остался стоять посреди раскаленной степи.